***

Итак, Нора действительно сдалась. Но ей все еще казалось, что это будет жест малодушия, поэтому в ее понимании надо было быть с дочерью построже. Поэтому без условий все равно не обошлось – триместр с хорошими оценками (для Ариэль это было раз плюнуть!), и тогда только на весенних каникулах они могут пойти с Артуром на свидание.

Ариэль считала минуты до весенних каникул. Начало апреля выдалось на удивление теплым, и ей казалось, что вся природа радуется вместе с ней. Прилежание в школе достигло своего апогея… И вот заветный табель с оценками за триместр в руке, и вот она уже бежит в парикмахерскую, чтобы завтра Артур смог увидеть ее новой, красивой и невероятно счастливой.

За завтраком она болтала без умолку и, казалось, изнутри светилась каким-то особенным светом.

У Норы упал камень с души – похоже, дочь больше не злилась на нее за такое наказание.

Быстро смахнув остатки салата с тарелки, Ариэль обняла сестру и помчалась в парк.

Ей казалось, что прошли миллионы лет после их последней встречи.

И вот он совсем рядом…

Еще шаг, и она чувствует нежное прикосновение на своей руке.

Кажется, тогда шел дождь… совершенно незаметный для Артура и Ариэль.

Они болтали, целовались, снова болтали,.. молча рассматривали объемные узоры, которые облака рисовали в ярко-голубом весеннем небе,.. и не в силах были оторваться друг от друга в тот день.

Артур много рассказывал о том, что успело произойти за то время, пока они не могли видеться. Как каждый день думал о ней…

Все его слова были о прошлом и настоящем. И ни одного слова о будущем.
Когда над парком сгустились сумерки, Ариэль поняла почему.

Слова застревали в горле… Голос дрожал… Сообщать Ариэль о том, что этим летом он уедет в колледж было сложнее, чем он ожидал.

Ариэль казалось, что ее режут без ножа. Они не могли быть вместе больше года, и теперь все, что у них есть – это несколько месяцев?! Как она могла не думать об этом?... Артур в этом году был в выпускном классе. Он столько раз писал ей об этом. На глаза сами собой наворачивались слезы…

«Скажи, хоть что-нибудь», - умоляюще смотрел Артур.
Ариэль смотрела куда-то мимо него.
«Я… не знаю, милая… я не знаю, как я буду…» - фразы обрывались, язык не слушался, руки тянулись к ней…
Молчание.
Злясь, на самого себя, не в силах совладать с накатывающими чувствами, Артур зашагал к выходу из лабиринта.

Ариэль медленно присела на ближайшую скамейку.

«Нет, нет, нет… что же я делаю?» - она вскочила и бросилась вдогонку Артуру.

Парк уже давно опустел. Кажется, было уже около одиннадцати. Большая часть жителей Долинеллы давно видела седьмой сон, изредка с шоссе доносились звуки проезжающих автомобилей, где-то в соседнем доме залаяла собака… Пустынно, темно, одиноко. Кроме Ариэль в парке не было ни единой души...

***

В Долинеллу пришли очередные осень, зима, весна…
У кого-то жизнь шла своим чередом. Симы женились, разводились, умирали, рождались.
С последним обстоятельством той осенью было как раз очень хорошо. Куда ни посмотришь – везде будущие мамы.

Вайлет - лучшая подруга Норы была беременна уже вторым ребенком

И даже повар в кофейне Норы дорабатывала последние месяцы перед декретным отпуском.

Леону сейчас как никогда хотелось услышать в доме детский смех.

Девочки с каждым днем больше погружались в свои дела и заботы, и на папу с мамой времени хватало разве что за семейными обедами и ужинами. Редкие часы, когда они могли провести время друг с другом.

Леон испробовал все способы, чтобы уговорить супругу.

Даже свозил зимой в Париж, после которого у них начался второй (или третий, или четвертый… я уже сбилась со счета) медовый месяц. Но намеков на бэби-бум в семье Коммо так и не появилось.

Куда там? Нора разрывалась между кофейней и своей работой. Иногда приходилось помогать и матери в ее магазине. Матильда не становилась моложе, поэтому, хотя она и была активной старушкой, сил у нее с каждым годом не прибавлялось.

За всеми перипетиями с Ариэль никто не заметил момент, когда Юджин успела отхватить себе кавалера.

Смущало одно – кавалер был тайный. Зато на цветы денег не жалел.

Если бы Нора однажды случайно не нарвалась на курьера, то так никто бы в семье и не знал, что Юджин занимается не только танцами

Ариэль и Юджин по-прежнему очень хорошо ладили друг с другом.
Постоянно сплетничали, подшучивали друг над другом.

Но своими мыслями Ариэль теперь предпочитала делиться все больше с дневником, а не с живыми людьми.

Предпочтение всегда отдавала одиночеству.

Вечерами подолгу сидела на крыльце и о чем-то размышляла, глядя на звезды.

Или задумчиво слушала, как играет на пианино отец.

Нора часто смотрела на нее и не могла угадать, о чем думает сейчас ее дочь.
А дочь никак не могла выбросить из головы ту ночь, когда Артур сказал ей о поступлении в колледж.

Не могла забыть, как сначала было больно, как казалось, что все ее надежды и мечты разбиты в мелкие осколки, по которым ей придется ходить всю жизнь.

И все время возвращалась мыслями к тому, как он в тот вечер нашел в себе силы попросить у нее прощение. Обещал любить, помнить, писать, приезжать…