Обмениваясь кольцами, Мерлин заметил как у отстраненной и почти равнодушной Милисенты дрожат пальцы. "Она боится? Волнуется? Но ведь это лишь контракт, что ее так трясет"

У нее были теплые губы. Новоиспеченные супруги еле коснулись друг друга, но Мерлин заметил, что девушку действительно бьет дрожь.
- Что с тобой? - очень тихо спросил он, почему-то не хотелось, чтобы Френсис слышал его вопрос.
- Мне кажется здесь сквозняки, - слишком спокойный голос никак не вязался с тем как вело себя ее тело.

Мерлин не поверил. Все больше рос в нем интерес к поведению теперь уже жены, которая усилено разыгрывала (а в этом он был убежден) безразличное отношение. Весь ее вид говорил - "контракт, есть контракт, так и быть будем ему следовать, но никакой радости мне это не доставляет", а в глазах.... Глаза Милисенты отражали такую бурю чувств, такую борьбу, что Мерлин совсем запутался.

Праздничный обед получился каким-то тягостным. Трое участников держались по-светски и казалось никакой свадьбы и в помине не было. Так просто встретились старые знакомые за одним столом.

- За будущее, - тост Френсиса прозвучал как залп артиллерийского орудия.
Молодые вздрогнули, так мрачно прозвучали слова Ворзингтона в тишине, столько невысказанного стояло за ними. Бокалы были подняты, вино выпито. Только пил каждый за СВОЕ будущее. И Мерлину очень хотелось знать за что пила его жена. И еще ему очень хотелось, чтобы Френсис ушел. Казалось вместе с ним ушла бы эта тяжелая атмосфера, эта натянутость.
Френсис неожиданно засмеялся, в очередной раз наливая бокал вина.
- Я кое-что вспомнил, - продолжал хихикать он.
- Братик, тебе хватит пить, - через отстраненность Милисенты пробились человеческие чувства.
- О, я совсем еще не пьян! Так вот, послушайте же, что я вспомнил! Брачная ночь! Ха-ха! У вас обязательно должна быть брачная ночь! Или день! Что там у нас? - он полез в карман за часами, не переставая смеяться.
Сестра пожала плечами, изобразив в очередной раз безразличие.
- Ну и что. Все в рамках контракта.

"В рамках контракта", - сидя в ванной, Мерлин перебирал в памяти события дня. - "Френсису плохо, я понимаю это, но мне уже страшно, когда он рядом. Иногда мне кажется, что он не в своем уме. А она. Такая холодная. Не представляю какая может быть семейная жизнь в рамках контракта. И зачем я решился на такую глупость? Милисенте, наверное, и лечь со мной рядом будет противно, раз она предпочитает женщин. Как она согласилась? Как сломала себя должно быть. И ради чего? Чтобы угодить брату или по своим мотивам? Она хочет ребенка, но нужна ли ребенку семья где мать ненавидит в муже мужчину, дядя домогается отца, а сам отец ни черта не понимает и не способен проявить характер", - в горячей ванне было так расслабляюще хорошо. - "Я болван все таки. Как можно первый раз спать с женщиной, которая тебя не просто не любит, а не любит весь мужской род. Что же делать?".

С бьющимся сердцем ван Берг направился в спальню.