Vashka
мне самой понравилось. никогда не удавалось подловить такой хитрый жест.

на самом деле, все трое детей почти на одно лицо получились. и все с одинаковым интересом 
иногда игра так у меня глючит.

я надеюсь, что кто-нибудь еще помнит моих Гилленхаллов 

***

Миа, конечно же, подозревала, что обойти волю своей семьи будет совсем непросто. Хотя и рассчитывала на период медленной моральной подготовки родителей и бабушки.  В своих секретных разговорах со старшим братом они пытались найти самый безболезненный для всех вариант.

Но, как это обычно случается, беда подкралась незаметно.
Мие скоро должно было исполнится шестнадцать лет, и бабушка Амалия решила сделать внучке своеобразный подарок – зачисление в частную школу с художественным уклоном. В глубине души она надеялась, что нужная обстановка поможет внучке раскрыть так нужный семье художественный талант.

«Истинная гордость своих родителей, иди познакомься!», - так обращался Леонардо к Мие на ужине в честь приема директора частной школы.

Миа мило улыбалась, поддерживала разговор, а на душе скребли кошки – утром ее зачислил в школьную команду по футболу. Мечта наконец-то осуществилась. Но судя по благосклонному отношению директора к семье Sweet, это была мечта всего на один день.

Когда после ужина было объявлено, что Миа после весенних каникул сможет уже приступить к учебе в новой школе, девочка не устраивала истерик, не заламывала в отчаянии руки,.. Она понимала, что причиной этих событий была забота ее близких о ее будущем. Их она не могла расстроить. Но и расстаться с мечтой не была готова.

Заботливый, внимательный Фузуки как всегда пришел на выручку младшей сестренке. Выход он видел довольно простой – постараться остаться в школьной команде на контрактной основе. Он был готов выступить ее поручителем так, чтобы родители не испытали лишней головной боли. Проблемой было лишь наличие свободного времени для тренировок. А проблема это была большая, потому что расписания занятий в художественной школе и тренировок команды категорически не совпадали.

Тренер Carr, доброй души сим, в конце концов сдался под напором такого страстного желания девочки заниматься спортом и предложил ей после занятий тренироваться в частном порядке. Его сыновья тоже играли в футбол, поэтому командные упражнения тоже не были проблемой в этом случае.

Старший сын тренера Лиллард поначалу отнесся скептически к идее обучать футболу какую-то девчонку.

«Понимаешь, Миа, мяч… ну… он круглый такой? Хотя бы примерно представляешь, о чем я?» - издевался он над ней.

Однако Миа была не из робкого десятка – чай у самой двое братьев. Так что первоначальная неприязнь и скептицизм между ними исчезли без следа.

А вот кто оставался настоящей занозой, так это средний сын тренера – Мердок. Его издевки были более частыми, замечания более колкими, да еще и телесный садистский контакт был его коньком.

Миа бесилась: «Да что он о себе возомнил? Почему никак не отвяжется?!»

* * *

* * *

Как это обычно и случается, частое совместное времяпрепровождение сближает людей. Первое время Миа не задерживалась в доме тренере дольше, чем того требовали тренировки. Но его жена как-то предложила остаться на ужин, и Мие это понравилось. День за днем, тренировка за тренировкой, ужин за ужином… Вся семья тренера относилась к ней как к родной. И хоть Мердок продолжал доставать ее, Лиллард старался скрасить весь этот негатив.

Миа и Лиллард совершенно естественно сблизились вот до такой степени:

Этот поцелуй был такой естественный, что Миа нисколько не удивилась, ни воспротивилась… Лишь ласково улыбнулась Лилларду и обвила руками его шею.

Лиллард был на седьмом небе от счастья.  И ему казалось, что все вокруг тоже должны быть счастливы. Вот почему бурчание Мердока и его подавленное настроение так бросалось ему в глаза.

Лиллард и Миа были как все обычные влюбленные – мир вокруг не существовал. Они видели только нежность в глазах друг друга, но не видели горечь, сожаление и… зависть в глазах других.

День рождения младшего сына тренера должен был закончится фейерверком на заднем дворе и общим весельем. И казалось, что все шло именно к такому логическому завершению праздника.

Улыбающиеся многочисленные родственники и соседи – это зрелище в какой-то момент начало напрягать Мердока. Свежий воздух! Да, именно свежий воздух должен был немного охладить его злость на самого себя из-за зависти к брату, из-за того, что испытывал к Мие, из-за того, что несмотря ни на что хотел быть с ней…

Лиллард был надолго атакован младшими племянниками, поэтому Миа решила воспользоваться возможностью и ненадолго выбраться из душной гостиной.

«Господи, и тут от тебя мне нету покоя!» - в мгновение ока взъелся на Мию Мердок.

Она стояла рядом и хлопала глазами от удивления. Густые ресницы начали немного поблескивать от накатывающих слез непонимания. Линия губ изогнулась.  По милому личику пробежала волна глубокой обиды. И в следующий момент произошли две неожиданные вещи.

Мердок не смог устоять, он не смог больше сдерживать себя, не смог удержать в этот момент свою маску. Со всей силы он сгреб Мию в охапку и впился в ее губы своими губами.

Десять секунд, двадцать, тридцать… Он чувствовал, как напряглось ее тело под его железной хваткой. «Дурак! Что ты делаешь?» - пронеслось у него в мыслях. Он быстро отстранился.

Помутнение начало немного отступать. «Она не сопротивлялась», - медленно соображал Мердок. Они все еще стояли друг напротив друга. Оба тяжело дышали, но не говорили ни слова. Мердок смотрел на Мию. Миа опустила голову и упиралась рукой в его плечо, как будто хотела сдержать это расстояние между ними. Вторая неожиданность произошла тогда, когда Миа крепче ухватилась за его плечо, и потянула к себе.

Стоит ли говорить о том, что праздник закончился совсем не так, как все ожидали?

* * *

ну дык. страсть - она штука такая, непонятная, необъяснимая и нелогичная))))

* * *

Ситуация была и продолжала оставаться щекотливой. Не удивительно, что Миа, не имея за плечами никакого жизненного опыта, повела себя так, как и было положено. А именно - как подросток. Во-первых, она сама растерялась от своей реакции на поцелуй Мердока. Поэтому предпочла отсиживаться дома, не отвечая ни на чьи звонки и не появляясь в общественных местах, чтобы избежать нежелательных встреч. Только дом, семья… и редкая переписка с подругами из старой школы.

Во-вторых (спустя две недели добровольного затворничества), Миа решила «вылечить» себя от своих гнетущих мыслей простым, как ей казалось, способом: согласившись на ночное свидание с Тимом Шаханом, который с самого ее перевода в новую школу, не давал ей прохода.

Пока Миа была не в ладах со своей личной жизнью, Джиайа и Леонардо принялись за младшего сына. Когда он начал подавать первые тревожные признаки,…

… Амалия стала пытаться увлечь внука рисованием, как она это проделывала в свое время с Фузуки и Мией.

Джиайа и Леонардо для усиления эффекта стали чаще брать сына с собой в галерею. Но совершенно очевидно было, что это доставляет ему мало удовольствия. Чтобы скоротать время, пока родители усердно заняты клиентами, Ли Вонг то отсиживался в машине на пару с магнитолой,

то отлеживался на диванах на втором этаже галерее, где было не так суетливо,

то развлекался другими доступными способами.

* * *

Так и коротала семья Sweet дни и недели вплоть до летних каникул, пока вся семья не отправилась в Такемицу. Усадьба «Жемчужный туман» уже около десяти лет не помнила своих хозяев. В последние годы они все больше предпочитали солнце и море на острове Твикки частому дождю в Такемицу. И эта поездка ставила целью решить сразу несколько задач: отвлечь Мию, помочь в возрождении художественного вдохновения для Леонардо и проявить наконец-таки интерес к искусству у подрастающего Ли Вонга.

С последним пунктом воспитательной программы дела обстояли тяжелее всего. Лео никак не мог понять, почему все трое его детей, растущие в обстановке, которая просто обязана была способствовать развитию художественного вкуса и таланта, все до одного главным своим увлечением и целью всей жизни видели спорт. Уже потеряв надежду в отношении Мии, которая свободное время тратила на йогу, пробежки и изучение спортивной колонки, Леонардо решительно взялся за младшего сына.

Природа Такемицу, казалось бы, сама просилась на холст. Но увлечь мальчика было все равно тяжело.

Даже сидячие игры были для него пыткой – будто внутри постоянно работал какой-то энергичный пропеллерчик.

Миа, в отличие от Ли Вонга, наоборот, получала удовольствие от семейного отдыха.

Она с удовольствием изучала городок. С энтузиазмом ездила на местные экскурсии.

Увлеклась восточной культурой, философией, японскими садами и даже научилась медитации.

Просто поболтать с родителями тоже стало для нее неплохим развлечением. Все это отвлекало ее.

Правда, ближе к концу летних каникул совесть начала грызть ее с новой силой. Пару раз она даже пыталась набрать знакомый номер, но всегда останавливала себя перед набором последней цифры.

И если не считать этих угрызений последних недель лета, то каникулы для Мии удались. А вот Леонардо загрустил – надежды оставить семейный бизнес именно семейным таяли. Почти перед отъездом он зашел в детскую, чтобы пожелать сыну спокойной ночи, и его взгляд снова остановился на коробке в упаковочной бумаге. Он никак не мог вспомнить, что она ему напоминает.

В этот вечер он задержался возле нее несколько дольше, и его осенило – тот самый подарок отца. Далекие-далекие воспоминания начали проявляться в голове. Он вспомнил, как отец подарил ему что-то, что нужно было открыть в день окончания колледжа. Когда вся семья уезжала из дома, Лео всегда брал этот подарок с собой, как нечто дорогое и ценное. Пока в один из приездов в Такемицу случайно не забыл его здесь. Забыл в Такемицу и забыл о нем вообще.

Это было так странно, что ни он сам не вспомнил об этом, ни кто-либо из семьи не спросил его об этой странной коробке в детской… За этими мыслями, Леонардо даже не заметил, как преодолел расстояние из дома до самого дальнего уголка сада.

В коробке была старая лампа – искусно сделанная, покрытая по всей поверхности изящной арабской вязью и уже сильно потемневшая от времени. Какая-то древняя история чувствовалась в ней за версту. Леонардо аккуратно вытащил лампу из коробки и аккуратно поставил ее на землю. Он слегка улыбнулся своим мыслям: «Напоминает мне сказку…», - наклонился и в шутку, но осторожно потер выпуклую металлическую поверхность.

Да, сказка оживала на глазах. Здесь и сейчас.

И когда прошел первый шок, Леонардо даже не сомневался в том, что он хочет попросить у джина.

* * *

Отредактировано Tasha (2009-12-26 16:36:06)