Серия 3.
- Жизнь такой пустяк -

Вероновиль встретил его удручающей фальшивостью. Казалось, все было пропитано ею – дома, люди, животные…
Но юноша привык находиться в такой атмосфере – она его нисколько не смущала.
Обман окружал его с самого детства, и, он уже с трудом отличал правду от вымысла. Он чувствовал необыкновенный прилив сил при мысли от предстоящего дела. «Отец, наверное, гордился бы мной».
Молодой человек гулял по улицам города, рассеянно глядя себе под ноги и чувствуя любопытные взгляды местных жителей. Они словно ощупывали его, пытались увидеть не только   внешность, но и душу. Хотелось убежать, спрятаться от липких взглядов, которыми награждали все встреченные ему по пути люди.
Юноша долго бродил по тесным, залитым солнцем, улицам. Он даже не знал, куда идет, но оставаться на одном месте не мог. Улицы были пустынны, в такую жару все предпочитали сидеть дома.
Дрожащий от жары воздух опаливал его легкие, заставляя трястись в судорожном кашле.

Голова начала кружиться, но он упрямо тащился вперед, словно от этого зависела его жизнь. «Ну же, еще пару шагов» - уговаривал он себя. И  сам не понял, как мостовая оказалась в непосредственной близости от его лица. Юноша успел ощутить щекой нагретый асфальт, вдохнул пыль, поднятую его падением, и погрузился в вязкое болото обморока.

***
Он очнулся оттого, что кто-то хлопал жесткими ладонями по его щекам. Руки нестерпимо пахли рыбой.  Юноша поморщился и открыл глаза. Несколько секунд он рассматривал белый потолок, щуря глаза от нестерпимо яркого солнечного света.  Пару мгновений, понаблюдав за солнечными зайчиками, он повернул голову. Перед собой он увидел улыбающееся лицо старика.
- Где я? – молодой человек приподнялся на локтях и огляделся.

Небольшая комната, с трудом вмещающая в себя стол, книжный шкаф и небольшой диванчик, на котором в данный момент он лежал, была перед ним как на ладони. – Что со мной случилось?
- Упал в обморок прямо перед моим магазином, - не переставая улыбаться, пояснил старик.
- Рыбным, надо полагать. Что ж, спасибо за все, мне пора.
Молодой человек поднялся с дивана и направился к выходу. Старик глядел вслед ему обиженными глазами потерявшегося щенка.

Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью городской воздух. Какое-то время он просто стоял, закрыв глаза. Совсем неожиданно он услышал два женских голоса. Они возникли словно ниоткуда, и сначала ему казалось, что эти звуки - плод его воображения. Но по мере их приближения он убедился в том, что они реальны. Юноша открыл глаза и ощутил толчок. По тротуару шли две девицы и одна задела его плечом.
- Простите, - девушка улыбнулась ему и пошла дальше. Легкий ветер растрепал ее волосы, и юноша прищурил глаза. «Неужели все так просто? В это даже не верится», - он шел за девушками, даже не пытаясь скрываться.

Конечно же, она увидела его и поняла, что он следит за ней.
« Да, дорогая, представь себе, это конец. Ты станешь моей, а потом прекратишь свое существование. Когда наши тела сольются в одно, ты будешь почти мертва. Но ты не будешь знать об этом».

***
Вслушиваюсь в тишину, прерываемую лишь пением цикад, он представлял себе страшную расправу, которая уготовлена девушке. Закрыв в блаженстве глаза, он благодарил свою судьбу за предоставленный подарок. 

- Отец, знаешь, - его голос разорвал тишину небольшой комнаты, которую он снял, - наверное, ты был прав. Жизнь такой пустяк.  Мне всегда казалось, что ты поступал неправильно, пока сам не понял, не осознал, почему ты занимался этим. Но одного я не могу тебе простить, отец. Я не могу тебе простить мать. И ты сам знаешь, что я отомстил тебе. И отомстил жестоко.
Юноша поднял глаза к звездам. Мать в детстве всегда говорила ему, что после смерти душа человека превращается в звезду. Он напряженно всматривался в звездное небо, пока не заслезились глаза. Он с досадой вытер их рукой, встал и прилег на кровать. И не заметил, как с неба скатилась звезда. Возможно, в этот момент на свет появился новый человек.

***
- Нет! Нет! Ты не сможешь сделать этого! – он проснулся от собственного крика. Тяжело дыша, обливаясь холодным потом, он обхватил голову руками и застонал.
- Успокойся, - прошептал рядом тихий голос.
Молодой человек стремительно повернул голову и увидел рядом с кроватью хрупкую девушку.

Она показалась ему совсем бестелесной, словно в ее теле очаг жизни почти погас.
- Успокойся, - повторила он. – Ты опять кричал во сне… Что тебе снилось?
- Опять? Что это значит? Что здесь происходит?  Кто ты такая, в конце концов?
- Ты ничего не помнишь? – казалось, она искренне огорчилась. – У тебя был жар, ты почти три дня был без сознания. Я ухаживала за тобой.…  Все эти три дня я была рядом. Я - внучка женщины, у которой ты снял комнату.
Взгляд молодого человека смягчился. Он встал с кровати и, взяв хрупкую руку девушки в свою, поцеловал ее кисть.

«Она такая бледная, ее кожа. Она кажется сделанной из мрамора», - размышлял он, рассматривая свою сиделку.
- Сколько тебе лет? – голос неожиданно прозвучал резко, но девушка, казалось, не заметила его грубости. – И как тебя зовут?
- Меня зовут Крис. И мне семнадцать лет.

- Что? – он вскинул голову. – Крис?
Юноша не мог сдержать своего удивления. Та девушка, которая была последней, тоже назвала его так. Конечно, его не звали Крисом. За свою жизнь он сменил немало имен, и уже не мог припомнить своего настоящего.
- Кристина. Крис просто сокращение. Так звали меня родители.
Он повернулся к окну и сказал:
- Знаешь, а я уже не могу вспомнить своего имени. Иногда мне кажется, что оно лежит на поверхности, в своих снах я часто слышу свое подлинное имя, но, проснувшись, забываю его…
Он посмотрел через плечо и не смог сдержать удивленного возгласа – кроме него, в комнате никого не было…

***
Все темные дела почти всегда совершаются ночью. И его дело не было исключением. Он стоял, облокотившись на дерево, наблюдая за окнами, и рассеяно думал о девушке, что так быстро и таинственно исчезла в ту ночь.
Когда он понял, что в комнате находится один, то подумал, что девушке просто надоело его слушать, и она предпочла уйти по-английски, не прощаясь.
В глубине души он почувствовал огорчение, но побоялся себе в этом признаться. И решил, что утром непременно найдет ее и… На этом все  закончилось. Он нашел старушку, которую девушка назвала своей бабушкой. Юноша долго смотрел ей в глаза, пытаясь понять, не обманывает ли она его, потому то, что он услышал, поразило его и вызвало панический страх.  Он уже испытал такой в далеком детстве, но предпочел похоронить его, закопать в своей душе и не вспоминать об этом.
- О чем вы? Моя внучка умерла, когда ей было семь лет. Это произошло десять лет тому назад.
И сейчас, стоя под деревом и глядя в слепые окна, он решил, что не будет задумываться над этим.

Так легко списать все на кошмарный сон…
Поднеся к  самому лицу руку с часами, он удовлетворенно вздохнул и зашагал к дому.

***
«Наверное, я - неудачник», - мрачно подумал он, не найдя ее в доме.  Он ушел,  оставив после себя труп хозяина и свою разбитую надежду.

=======
Ответы на вопросы, которые возникнут при прочтении:
Почему такие дурацкие фотки? Меня задрали эти герои.
Почему такой идиотский текст? Аффтор исписался.
Не хочешь ли убить себя ап стену с размаху? Я работаю над этим.
Я ухожу в отпуск, и не знаю, когда вернусь к этому сериалу и вернусь ли вообще. Всем спасибо, всех люблю.

Серия 4.
- Ощутимое одиночество -

От меня ушла жена, громко хлопнув дверью и бросив в пустоту:  «Ну, ты не скучай, милый». Перед уходом она долго прихорашивалась, глядя в зеркало и недовольно хмуря светлые брови. Я же просто стоял и не верил, что она уходит.

Просто отказывался понимать происходящее, казалось, что все это происходит не со мной. Наблюдал за ее руками, которые ловко поправляли причёску, и в голове не укладывалась мысль, что больше такого не будет. Наконец жена удовлетворенно вздохнула, улыбнулась своему отражению  и повернулась ко мне.
- Ник, ну прошу тебя, не смотри на меня так осуждающе. Я начинаю чувствовать себя виноватой. А ты ведь знаешь, что это не так.
- Конечно, дорогая. Ты не виновата в том, что я застукал тебя с любовником. Ты здесь вовсе не при чем, просто это я такой… вечно приходящий не вовремя.
Она на секунду сжалась, но потом распрямила плечи, взмахнула тонкой рукой и, улыбнувшись, сказала:

- А ты все такой же. Ну, не скучай, милый.
И она ушла. После нее остался запах ее любимых духов, который неожиданно показался мне таким удушливым, что я невольно закашлялся.
Закрыв глаза, я сполз по стене на пол и понял, что могу оставаться в таком положении вечно.

Не осталось ничего, кроме страстного желания повернуть время назад. Да, я любил ее, черт побери! И даже тогда, когда увидел ее с любовником, был готов простить ее, лишь бы  она оставалась рядом всегда, вечно, бесконечно…
И сейчас, закрыв глаза и ощущая холодный пол, я перебирал в воспоминаниях моменты, связанные с ней. Я бережно хранил их, перелистывал, словно страницы старинного фотоальбома, передаваемого из поколения в поколение и хранимого как самое дорогое сокровище мира.
Я познакомился с моей будущей женой в университете, на одной из студенческих вечеринок. Мой друг затащил меня туда, несмотря на мое отчаянное сопротивление. Мне было двадцать, и я ненавидел большие сборища людей. Когда мы зашли в зал, я на секунду ослеп и оглох. Яркий свет софитов, громкая музыка и ритмично двигающаяся масса людей словно загипнотизировали меня. Прищурив глаза от света, бьющего мне прямо в лицо, я начал рассматривать людей, и мое внимание привлекла она.

Все растворилось, ушло на задний план, и я уже не слышал своего друга, который пытался мне что-то сказать, не видел больше толпы студентов, отрывающихся после сдачи экзаменов – все это исчезло. Только ее лицо, пухлые губы и синие глаза – только это начало иметь для меня значение. Казалось, взорвись рядом со мной бомба, я бы не заметил этого.
Очнулся я от сильного удара под ребра. Моему другу надоела моя неподвижность, и он решил расшевелить меня.
- Ник, ты заснул? Не то место ты выбрал для этого. Идем лучше выпьем, - он поволок меня к барной стойке. Я пошел за ним на подгибающихся ногах – ведь у стойки стояла она и болтала с подругой.
«Все кончено», - пронеслось у меня в голове. «Разве может эта девушка обратить внимание на такого, как я?» Друг похлопал меня по спине, отчего у меня чуть не слетели очки, и протянул мне стакан.

И тут случилось невероятное – она повернулась ко мне и улыбнулась. О, я был готов предать семью, друзей, родных,  лишь бы она еще раз одарила меня неземным счастьем – видеть ее улыбку и понимать, что она улыбается мне, а не кому-то другому.
А потом все закончилось – она поднялась со стула и ушла вместе с подружкой. Я долго смотрел, как она уходит, ощущая почти физическое одиночество.

- Ник, что сегодня с тобой? Ты лучше посмотри, какие девчонки в углу сидят. Ммм, пойдем, познакомимся? – у него загорелись глаза. Я был готов спорить, что вряд ли он ограничится простым знакомством. И если он не будет рассказывать мне на следующий день о прекрасно проведенной ночи, я не знаю его. Я посмотрел в его безмятежное лицо, заглянул в самую глубину глаз и, подавив в себе желание плюнуть в него, сказал:
- Марк, знаешь, я пойду.
Он растерялся, захлопал глазами, но не стал задерживать. И, слава Богу.

  Я вышел из здания, похлопал себя по карманам и констатировал, что сигареты закончились.
- Грустно, - произнес я вслух.  Сев на скамейку около приземистого здания университета, я запрокинул голову и принялся разглядывать звезды. И не заметил, как рядом со мной на скамейку опустился человек. Почувствовал его присутствие только тогда, когда на плечо легла хрупкая рука, и тихий голос попросил сигарету. И когда обернулся, понял, что судьба ко мне благосклонна. Да я, можно сказать, ее любимец!
Ее синие глаза с детской непосредственностью смотрели на меня, тонкие пальцы теребили прядь золотистых волос, и в этот момент я понял, что больше не смогу жить без нее.
- Так у тебя есть закурить? – она вздохнула. – Мои закончились, а я не хочу идти в магазин за ними.

- У меня тоже нет, - ответил я, ненавидя себя. Ведь сейчас она уйдет и у меня не будет больше такого шанса, и всю оставшуюся жизнь я буду корить себя за то, чего не сделал.
- Клэр! Ты идешь?
Позади лавки раздается не слишком трезвый голос. Мы одновременно оборачиваемся, и я вижу девушку, с которой в зале разговаривала моя мечта. Рядом с ней стоит молодой человек, тоже явно переборщивший со спиртным.
- Кир, нет, ты иди, - она морщится, - я сама дойду до общаги.

- Ну, как хочешь, - нетрезвая парочка, покачиваясь, уходит.
Она поворачивается ко мне, и в свете фонарей я вижу ее растерянное лицо. И я решился.
- Я провожу тебя.
На ее лице расцвела широкая улыбка, сделав ее такой… божественной. Миллионы раз потом я буду задавать себе вопрос, почему она согласилась, доверилась незнакомому человеку, и не мог найти ответа. Но никогда не спрашивал об этом Клэр, знал, что она просто рассмеется,  взъерошит мои волосы и промолчит. Она вообще была не слишком разговорчивой, я почти ничего не знал про нее.… И мне было все равно.
По дороге к общежитию мы говорили, но о чем? Все остальное, что было связано с Клэр, я помню до мелочей. Возможно, я и не хотел ее слушать, просто жадно всматривался в лицо девушки, стараясь запомнить мельчайшую деталь. И несказанно огорчился, когда мы подошли к женскому общежитию.
- Вот и все, - с грустью в голосе вздохнула Клэр. – Мы пришли.

Какое-то время мы просто стояли напротив друг друга, а потом.… Потом я сам не понял, как она оказалась в моих объятиях. Кто из нас первый сделала шаг вперед? Память словно отшибло.
Но что было потом, я помню отлично. Помню, как мы шли по темной лестнице, как зашли в ее комнату, мягкие губы Клэр, хрупкие руки вокруг моей шеи, тепло тела девушки – все это смешалось, закружилось передо мной, и я понял, что больше не смогу жить как прежде. Или она будет со мной, или я умру.
Была ли это любовь с первого взгляда? Да, думаю, это была именно она. Но только с моей стороны. Клэр же оставалась ко всему безучастной. Иногда мне казалось, что она просто живет по плану, который был задуман еще до ее рождения. И когда мы встретились, по ее плану как раз был первый секс. И ей было все равно, с кем. Не попадись я, на моем месте был бы кто-нибудь другой.
Часто она казалась мне роботом, неспособным на любые проявления чувств. И все же я не мог без нее – сходил с ума, когда ее не было рядом, понимая всю абсурдность положения, но ничего не мог с собой поделать.
И в тот день, когда мы в первый раз проснулись вместе, меня охватил ужас. Ночь пролетела, словно во сне, и мне не хотелось, что бы это действительно оказался сон. Всего лишь сон.  Но потом я почувствовал тяжесть на своем плече и расслабился. Долго смотрел на спящую девушку – она показалась мне еще прекраснее, чем была вчера. И когда она открыла глаза и слабо улыбнулась, я понял, что это лучший момент моей жизни.
Естественно, потом мы поженились. Клэр мгновенно бросила университет и осела дома. Мне приходилось работать по ночам, чтобы обеспечить нас. Но мне было все равно – лишь бы знать, что когда я прихожу с работы, дома меня ждет моя единственная.

***
И все-таки она была способна на чувства. Я обнаружил это тогда, когда узнал, что жена беременна.
Как сейчас помню этот хмурый осенний день. За окном накрапывал дождик, вводя меня в тоску. Я уволился с очередной работы, и это не добавляло мне хорошего настроения. И когда дверь спальни приоткрылась, я был готов запустить во входящего чем-нибудь тяжелым.  Но, увидев Клэр, устыдился своего желания. 
Она зашла в комнату и встала напротив стола. Просто стояла и молчала, глядя на меня темно-синими глазами.

Под ее взглядом мне стало неуютно, и я, поерзав на старом стуле, спросил:
- Клэр… Ты что-то хотела? 
И она произнесла два слова. Всего два слова, но в них было столько яда, столько ненависти, что я растерялся.
- Я беременна.
Мне понадобилось всего лишь несколько секунд, чтобы осмыслить сказанное. Я вскочил из-за стола и подбежал к жене.
- Но, Клэр, это же чудесно!

Я был счастлив. Но, похоже, моя любимая не разделяла моего восторга. Она отстранила меня и вышла  из кабинета с гримасой ненависти на хорошеньком лице.

***
Родившейся девочкой она совсем не занималась, и ребенок принадлежал только мне. Но с того момента, когда я в первый раз взял ее на руки, я понял, что эта девочка будет занимать гораздо больше места в моем сердце, чем Клэр. С этого момента и началось наше отдаление с женой.
И тот день, когда я застукал ее с любовником, оказался решающим.
Наверное, в глубине души я был даже рад этому. Но разве я мог признаться в этом самому себе? Нет, однозначно нет. Семнадцать лет, что мы были знакомы, не смогли охладить моей любви к ней и признание самому себе, что уход жены, к которой я испытывал такие чувства, могло разрушить меня.

***
Громкий звонок телефона вывел меня из моего состояния. Я взглянул на часы, висящие в коридоре, и присвистнул – прошло уже несколько часов. С неохотой подняв трубку телефона и ощущая около щеки холодный пластик, сказал:
-  Я слушаю.

На другом конце провода что-то зашуршало, и веселый голос дочери произнес:
- Алло, пап. Ты можешь забрать меня с репетиции?

Машинально кивнув голов ой и сообразив, что дочь все равно меня не увидит, ответил:
- Да, конечно.
Договорившись заехать за ней через час, я аккуратно положил трубку на рычаг, словно она была стеклянная. Передо мной во всю ширь встал вопрос, что сказать дочери? Придя домой, и, не увидев матери, она естественно начнет спрашивать меня о ней.
Всю дорогу домой дочь о чем-то рассказывала мне, но я не слушал ее. Я мучался от осознания собственной беспомощности. Как же я боялся рассказать Саре о матери. И только подъехав к дому, я решился.  С трудом подбирая слова, я произнес:
- Сара, знаешь.… Твоя мать… Она ушла от нас.
Никогда не забуду тишины, повисшей в машине и выражения глаз Сары, таких же темно-синих, как и у матери.

Она выскочила из машины, громко хлопнув дверью, и помчалась к дому. Я тяжело вздохнул, ощущая себя со всех сторон виноватым. Но в тоже время, в чем я то провинился? Клэр ушла от меня по собственной воле, я не принуждал ее. Впрочем, такие утешения самого себя не принесли мне пользу.

- Обязательно нужно поговорить с Сарой, - произнес я в тишине.  Выбрался из машины и услышал громкий возглас дочери:
- Кто вы такая?
«Неприятности не ходят поодиночке» - пронеслось у меня в голове. Подойдя к дому, в тусклом свете уличной лампы я увидел девушку и ребенка.

А, подойдя еще ближе, я смог разглядеть ее лицо – узкое, с бледной кожей и зелеными глазами. И ярко-рыжие волосы, словно пожар.

Сердце екнуло и на секунду перестало биться.
- Кто вы такая?

Черт, похоже, я не слишком оригинален.

Конец 4 серии.

=====
Зы. Простите за фотки, какие-то неудачные они получились(((

Серия 6.
- Двое -

- Кто вы такая? – спросил я и мысленно выругался. Принимать гостей мне совсем не хотелось. И появилось глубокое желание исчезнуть, раствориться в сгустившихся сумерках и таким образом решить все свои проблемы.
С трудом преодолев себя, я посмотрел ей в глаза. Не знаю…Мне почему-то сложно было взглянуть на нее. Вернее в  глаза этой девушки, появившейся неизвестно откуда.
Она не была красива. Совсем нет. Вытянутое лицо, слишком бледная кожа… И глаза. В них явственно читалась грусть, усталость, и, как мне показалось, нежелание жить.
«Интересно, как бы она выглядела с веснушками?» - мысль промелькнула на задворках сознания и тут же погасла, как искра. Зато появилась злость на самого себя. Господи, о чем я думаю?
Девушка смотрела на меня в упор, словно стараясь прожечь во мне дыру. И на какой-то миг показалось мне, что зрачки у нее вытянутые, словно у кошки. Да и вся сама она напомнила мне кошку, худую дворовую кошку, вечно немного потерянную и из-за этого злую.

… И так было всегда.
Из собственных мыслей меня вывел ее голос.
- Меня зовут Титания.
«Еще. Скажи еще что-нибудь», - чуть не выкрикнул я. Но мысленно успел  зажать себе рот.
Голос обволакивал, хотелось закрыть глаза и слушать его, слушать, слушать… Никогда прежде я не мог представить, что существует такой голос. Он отличался, о, как же он отличался от всех голосов, что слышал я прежде!  Все они всегда сливались в один, я почти физически видел их цвет – серый, однородный, до отвращения похожий на плесень. Голос этой девушки вырывался из общей массы. Он был таким… рыжим? Да, рыжим! Это развеселило меня. Действительно, каким еще цветом может быть голос рыжей девушки?
… В мою щеку ударилось что-то мокрое и твердое. Большой жук, недовольно гудя, полетел дальше, явно негодуя, что ему пришлось столкнуться с преградой в виде меня. Но этот удар отрезвил меня и помог вырваться из паутины мыслей.

Постойте, как она назвала себя?
-  Титания? Это такая шутка? Поверьте, сейчас не лучшее время для юмора.
«От меня сегодня ушла жена», -  чуть не добавил я, но решил, что это совершенно не нужно ей знать.
- Я не шучу, - произнесла она, глядя на меня исподлобья. А я-то думал, что в этой жизни меня больше ничем нельзя испугать.

- Хорошо, - согласился я, - просто отлично, пусть будет так, я совершенно не против, а очень даже наоборот!
Настороженность в глазах девушки сменилась сочувствием. Похоже, она приняла меня за тихого идиота. Плевать! Мне уже на все плевать, а особенно на то, что подумают обо мне окружающие.
- Зайдем в дом, - прошелестел около уха тихий голос моей дочери. Девочка моя, спасибо! А то на улице уже становится прохладно, а держать на улице гостей не очень-то прилично.
- Пройдемте в дом, - вздохнул я. И не мог не заметить облегчения, которое промелькнуло на лице у девушки. И мне почему-то стало стыдно, как никогда в жизни…

***
- Клэр нет, она ушла, - в третий раз повторил я.

Тишина в доме раздражала меня, хотя раньше я только радовался ей. Дочь ушла наверх с ребенком девушки… Титании.
«Титания», - повторил я про себя имя. Удивительно, оно давало какую-то странную прохладу, наподобие лесной.
Господи, дай мне свободу!
- Она не могла уйти, она нужна мне, - шепотом, еле слышно, произнесла девушка.
«Мне тоже нужна Клэр, не поверишь, в этом мы с тобой схожи.»
- Тем не менее, ее нет. И я даже не знаю, где она и что делает.
Это была не совсем правда – я знал, что Клэр у любовника, и я даже знал, как он выглядит. И я видел его вместе с Клэр.

И пусть! Мне все равно!
- Зачем вам нужна моя жена?
Все-таки интересно, зачем ей могла понадобиться Клэр?
Девушка поерзала на стуле, сжала руками край стола  и пулеметом протараторила:
- Я ушла от мужа. Моя подруга Кира хорошо знает Клэр, и она обещала помочь мне, потому что я не могу жить с мужем.
Как-то мне не слишком хорошо… Поток информации, выданный Титанией, ошеломил меня. И единственное, что я понял, что она ушла от мужа, и Клер обещала помочь. Что? Клэр обещала помочь? Опять я чего-то не понимаю в этой жизни….
- Значит, вашей жены нет, - произнесла она. И что же мне теперь делать? Мне… нам с дочерью некуда идти.

«Не мои проблемы. Знаете, своих хватает».
Тысячу раз потом я задумывался, что помешало мне так ответить. И не понимал. Возможно ее глаза… да, скорей всего ее глаза.
- Оставайтесь, - буркнул я. – Потом решим, что с вами делать.
Я увидел, как в глазах девушки появилась надежда.

Надежда – единственное, что осталось в нашем мире.

***
Посмотрев на часы, висящие на стене, я понял, что пытаться заснуть просто бессмысленно.

Два часа ночи. Что-то внутри меня не давало заснуть, мучило и терзало, словно кололо острыми иголками.
Плюнув на все попытки заснуть, я вышел на балкон.
Интересно, спит ли наша гостья?
И зачем я бросил курить? Может, я смог бы успокоится, а то при мысли о Титании меня начинала бить нервная дрожь. И непонятно, что было тому причиной.
Стул, стоящий на балконе, оказался холодным, и я уже отказался от мысли посидеть на улице. Но уходить не хотелось, поэтому я прикрыл глаза и вслушался в тишину, прерываемую шумом редко проезжающих машин.

Легкие шаги отвлекли мое внимание.

- Не спится? – спросил я.
- Нет.
Рыжая села на соседний стул, обхватила себя руками и посмотрела на меня. Я не спеша оглядел ее, оценил все, что смог, обратил внимание на волосы – есть у меня тайная страсть к красивым волосам и внезапно похолодел от ужаса. Господи, ты видишь то же самое, что вижу я?

Конец шестой серии.

Серия 8.
- Охота -

Господи, ты видишь то же самое, что вижу я?
Внутренний голос, до сих пор тихо дремавший где-то на закоулках сознания, резко проснулся и страстно зашептал: «Бред, сегодня ты слишком устал… ты ведь помнишь, что сегодня от тебя ушла Клэр? К тому же, сколько раз ты обещал себе носить очки? Может тебе просто показалось…» 

Девушка вжалась в кресло, словно прочитав мои мысли, подняла руку и резко выдернула заколку из волос. Ярко-рыжая волна рухнула на плечи и погребла под собой мое непонятное видение.
- Я не сумасшедшая толкиенистка, - глухо произнесла она.
- Что? Вы предпочитаете Гарри Поттера?
Моя мать всегда говорила мне, что я всегда найду место для сарказма, даже на собственных похоронах. Возможно, именно сарказм не дает мне сойти с ума в нашем сдвинутом с места мире.
- Нет, - она неожиданно улыбнулась. – Никогда не понимала суматоху вокруг этого героя. Позволь я все-таки расскажу тебе, о том, что ты увидел?
Не дождавшись моего ответа, она начала рассказ.
- Что ты знаешь об охоте на ведьм?
Закашлявшись от неожиданности, я смог произнести:
- Ну… впрочем, практически ничего. В 16-17 веках женщин сжигали на кострах, думая, что они ведьмы.
Она кивнула, рассеяно перебирая пряди волос.

- Правильно, женщин сжигали на кострах… таких как я и моя дочь. Большинство людей называют нас эльфами. Но единственное наше отличие нас от остальных людей – это уши. В остальном мы совершенно обычные… хотя наша интуиция развита гораздо больше, чем у вас. Мы стараемся жить в маленьких городах, хотя в большом городе несомненно легче затеряться. Но как ни странно, риск попасться тоже велик.
- Кому попасться?
Я не мог поверить в услышанное. Мне казалось, что сидящая рядом девушка рассказывает еще ненапечатанную книгу. Обычному человеку, который убежден, что всяческие фантазийные существа живут только на страницах книг и на экране телевизора, сложно поверить, что бывает совершенно по-другому, не так, как он привык.
- Кому? За нами продолжают охоту. Они называют себя охотниками, и передают свое ремесло по наследству. Вполне возможно, что скоро я буду жертвой… а потом моя дочь. Что…что с тобой?
- Мне надо выпить, - сообщил я. – Много выпить, потому что на трезвую голову я не могу воспринимать весь этот бред серьезно.
Я, как мог, противился тому, что она сказала. Очевидно из-за боязни, что все это действительно неправда. Я до сих пор верил в сказки…
  - Это не бред!

- Конечно, нет, - я легко согласился с ней. – Пить будешь?
Она провела рукой по волосам, смахнула с плеча тяжелую прядь и улыбнулась.
- Буду.
***
Пили мы долго. Сколько мы всего выпили, не помню, да и не имело это тогда значения. 
- Сколько тебе лет?
Не знаю, почему у меня вырвался этот вопрос, возможно мне просто надоело повисшее молчание и мне захотелось его нарушить.
Она помолчала несколько секунд, словно подсчитывая в уме и ответила:
- 32. А сыну 17.
- У тебя есть сын? Рожать в пятнадцать лет – смело.

- Я не рожала его… впрочем, как и дочь. Пак и Ботом – усыновленные.
- Ааа…
- Они такие же, как я, - пояснила она.
Мы замолчали, потом она встала и бросила:
- Я пошла спать.
И ушла.
Я же упал на диван и приготовился слушать крики внутреннего голоса.

Но уставший мозг полностью заблокировал сознание. В мозгу билась единственная мысль: «Спать… иди спать, обо всем ты подумаешь завтра…»
***
Я проснулся из-за солнечного луча, который падал на кровать и настойчиво лез в глаза. Я приподнялся на кровати и схватился за голову – на ней словно попрыгали слоны… а может и весь цирк прошелся. Как хорошо, что у меня отпуск и можно спокойно умереть дома, а не на работе.
Чуть ли не на четвереньках я дополз до ванной, порылся в небольшом шкафчике и нашел таблетки головной боли.
«А где же Клэр? Ушла, наверное, куда-то» - мысль промелькнула в одно мгновение. А через секунду я уже вспомнил все события вчерашнего дня. И так сильно захотелось мне разбить свою дурную голову об край ванны, что сдержала только мысль о Саре. Кроме меня, у нее больше не было родственников…
Грохнулся на коврик около ванной и попытался мыслить. Сначала рационально, раскладывая на детали, потом абстрактно, что тоже не особо хорошо получилось. В итоге плюнул на это все, решив, что все равно помирать, так хоть пусть умру не с головной болью от напряжения.

Как бы не хотелось мне провести остаток дня в ванной, пришлось выйти из нее. И для начала я решил зайти к Саре. Открыв дверь ее комнаты, застал чудную картину, написанную практически маслом.
Моя дочь удобно расположилась на полу, вместе с Титанией рассматривая какой-то журнал, а ребенок Титании играет на компьютере.

У меня возникло чувство, словно я попал в какой-то женский храм, вход мужчинам в который строго запрещен. У меня закружилась голова и я почти выпал в коридор. Потом из комнаты с виноватым лицом вышла Титания.
- С тобой все в порядке?
- Все просто отлично! А по-другому быть не может, - заявил я, судорожно вспоминая, когда же мы перешли на «ты».

Она мягко улыбнулась. От ее улыбки я практически растаял и был даже готов попросить почесать меня за ухом, если она делает это так же нежно, как и улыбается.
Но проклятый телефонный звонок остановил меня. Я машинально похлопал по бедрам, и ничего не нашел.
- Это у меня, - заявила девушка, выуживая из кармана джинс мобильный.   
  Прислонившись к стене, я наблюдал за ней. Меня почему-то тянуло к  этой девушке – в последний раз я испытывал такое же чувство, когда встретил Клэр. Прикрыв глаза, я решал – стоит ли сразу пригласить ее на прогулку или поизображать из себя убитого горем покинутого мужа? И это было крайне странно, если учесть, что жена ушла от меня только вчера и я должен находиться по меньшей мере в депрессии. Но ничего не было… совсем.
- Господи!
Я услышал вскрик и шум падающего тела. Мгновенно открыв глаза, я понял, что Титания упала в обморок. Из-за чего, черт побери?

Из комнаты высунулись девчонки, но, увидев, что случилось, Сара втянула девочку в комнату. Я подхватил девушку и. покачиваясь под тяжестью тела, отнес ее в спальню. Аккуратно положил  на кровать и хотел уже позвонить врачу, но она открыла глаза.
- Ник, - прошептала она. Я взял ее за руку, слегка сжал ее и спросил:
- Что случилось? Может вызвать врача?
- Нет, - она с трудом присела на кровати и уткнулась в мое плечо. – Это невозможно вылечить… смерть это абсолютный конец всему.
- Что? – по телу пробежали мурашки… я догадывался, что она скажет.
- Моего мужа и сына убили. Следующая на очереди я… или моя дочь. Охотник совсем близко.

***
Крис стоял посреди холодного и пустого дома. Все что ему нужно – это немного удачи и терпения. Но того и другого ему не занимать. Он рассмеялся – ему осталось совсем немного до завершения его дела. А потом  он будет отдыхать. На секунду ему показалась, что на плечо легла рука отца и его голос произнес: «Молодец, сын».

Конец восьмой серии.